Отнюдь не с детства, но с достаточно давних пор я мечтал прыгнуть с парашютом, и только в этом году, гостя в городе Казань, я решился на этот подвиг.
В количестве семерых человек, из которых три были девушки, и один юноша, мучимый желудком, мы погрузились в две машины и направились к аэродрому. Весь путь сопровождался шутками и прибаутками на панихидную тематику. Мой брат, прыгавший во второй раз, только улыбался, и отмалчивался, отмахиваясь от нас фразами “не мешайте бояться”. Я испытывал легкое мандраже, но т.к. с нами собиралась прыгать одна из девушек, то я как-то и не особенно боялся, и только отдаленно испытывал какие-то дурные предчуствия.
Приехав на место, мы обнаружили еще пару машин на приколе. Пройдя в административное здание, служившее также медчастью, складом и местом сбора; мы подписали бумаги из серии “в моей смерти прошу никого не винить”, только укрепившие мои дурные предчуствия. Т.к. мы хотели прыгнуть до полудня, то по всем законам, мы появились, прямо как граф Монте-Кристо,- вместе с двенадцатым ударом часов, и как следствие попали точно в обеденный перерыв. Самолеты не летали, но инструктаж все-таки проводился. Невысокий дядечка, атлетического сложения, в летном комбезе, абсолютно апатично расписал нам за что дергать, за что не дергать, за что тянуть, и что с чем скрещивать. После чего нас отвели на площадку и мы, минут пять повисели в снаряжении, развешенном на перекладине, что было достаточно неудобно, т.к. оно не подогнано, и чтобы втиснуть свою задницу в висящие постромки приходилось выделывать занятные па. Затем мы попрыгали с полутораметровой площадки на землю, с тем чтобы научиться правильно ставить ноги при приземлении. Вот тут то у меня и вышел первый промах: я доверился их уверениям в том, что с трамплина прыгаешь с ускорением, а с парашютом планируешь, и по сему приземление примерно такое же. После инструктажа нас отпустили на пол часа (привести свои дела в порядок, как пытался я уверить своих братьев по несчастью), чтобы мы могли переодеться и собраться. На меня все эти рассказы и показы возымели успокаивающее действие и я продолжал бродить с блаженной улыбкой идиота. Братец, почему-то, по прежнему, не разделял моего оптимизма (ведь пессимист, как говорится, это хорошо информированый оптимист), а все более и более мрачнел. Мы, кому престояло прыгать в первый раз, прошли мед. осмотр, а затем нам рассказали о внештатных ситуациях, которые, как нас уверили “.. с вами не произойдут, но тем не менее знать, что при них делать, нужно…”. Однако рассказ о том, что инструктор спустит мне нож на веревке, с тем чтобы я перерезал стропы, честно сказать, меня отнюдь не успокоил.
Что меня больше всего поразило в инструкторах, так это их абсолютное, на грани апатичности и вялости, спокойствие. Казалось, что этих людей невозможно вывести из равновесия.
Нам показали как скручивать стропы бесконечной петлей- занятная штука, потянул и у тебя в руках снова распущенные стропы; а также как прятать все хозяйство в мешок. После этого мы подогнали снаряжение и сели в ожидании, когда отпрыгается первая группа. По уверениям брата, в этот раз все было гораздо официальней, и ждали мы в здании, тогда как они в первый раз валялись прямо на поле, глядя как приземляются спортсмены на раскинутые маты. Наконец в небе расцвели купола- это выкинули чайников, типа нас.Потом значительно выше открыли практически неприметные на фоне белых полотнищ, небольшие парашюты спортсменов (крыло на котором садятся они практически в 3-4 раза меньше по площади нащего стандартного). Затем еще выше открылся малиовый прямоугольник- это инструктор прыгнул с 3000 в тандеме с мальчиком. Пора и нам сбираться.
Мы нацепили все обмундирование, которое общим весом тянет на 20-30 кг., и приобрели достаточно занятный вид: подножные ремни охватывают мужское естество и как бы приподнимают его, т.ч. мы превратились в этакое подразделение эротоманов. Вообще прыжок имеет три степени защиты: сам парашют, запасной парашют, смотрящийся значительно меньше, и собственно иструктор провожающий нас добрым взглядом, а порой и пинком, за дверь.
Надев каски, мы группой неуклюжих мишек стали переваливаться в сторону самолета.Сестринский муж- леха, всю дорогу до кукурузника вздыхал, что ему всегда не везет: на экзаменах первый, на соревнованиях тоже. Т.ч. когда на вопрос “…кто из вас самый тяжелый…”, выбрали его и посадили около люка, он даже не особенно и удивился. Рассевшись, не смотря на то, что нас “сажали с натягом” (инженеры я думаю поймут меня), мы ухватились друг за друга, по совету инструктора. Когда все уселись, самолет потарахтел и набирая скорость, пошел на взлет. Это ощущение достаточно сложно передать: представте себе, что вы едете на шоссейном велосипеде по еловому лесу с торчащими корнями и со всеми вытекающими отсюда тряской и болтанкой, и в добавок еще какая-то легкость, а уж когда мы взлетели, и желудками почувствовали пустоту под ногами, то это ощущение только усилилось. Набрав порядочную высоту, мы сделали круг, при этом я чувствовал себя, так, как если бы сидя на высокой ветке, я случайно потерял бы равновесие. Вообще при полете в кукурузнике я ощущал себя этаким попугаем, которого, сидящим на жердочке, с большой скоростью несут над землей. Завершив разворот, один инструкторов решил проверить направление ветра, для чего открыл дверь и высунулся на пол корпуса из салона. При этом мы сразу поняли, что кожи, на его лице, явно избыток, т.к. выглядел он практически, как тот шар-пей в рекламе пылесосов. Взяв в руки стабилизирующий парашют, он выкинул его наружу, и вместе со старшим инструктором следил за его падением, практически до самой земли. Дав командузаходить еще на один кру, они освободили проем: я конечно же не раз слышал о том, что земля сверху похожа на карту, но никогда не думал, что настолько. Те же зеленые квадраты лесов, синие ниточки рек и, удивительно маленькие, кубики домов. В это время один изинструкторов решил, что самое время облачиться в парашют, и , стоя около люка, не спеша продел, в уже застегнутые, лямки ноги, а затем и руки. И все буквально на паре карабинов, в то время, как наша аммуниция представляла собой прямо-таки мечту фетишиста, этим обилием замков и ремней. Когда самолет заложил вираж, у меня пренеприятно засосало под ложечкой, от этой, наклонившейся ко мне, земли. Я по настоящему понял, что это пожалуй страшно остаться с ней один на один, без твердой опоры под ногами. Но я себя стал успакаивать тем, что герои “На гребне волны” делали это не раз, да ладно, что там герои, но и актеры, должны были сделать много дублей, а ведь снимаются до сих пор.
“Приготовились!”- раздалось нам как приговор, который беспощаден и обжалыванию не подлежит. Все “тысячники” встали единым духом. “Подойти к двери”- вот и я сейчас приобщусь к этим, пропитанным насквозь романтикой, людям. “Первый пошел”- брат ушел куда вниз с тихим матом. Вот он этот долгожданный момент истины. “Второй пошел”- легкое замешательство Лехи, но милый инструктор оказывается сильнее и, с диким, пронзающим воплем, человек изчезает за дверью, преследуемый вытяжным парашютом. КОШМАР,ЗАЧЕМ МНЕ ЭТО НУЖНО, КАКОГО ЧЕРТА МЕНЯ ДЕРНУЛИ… Но вот они эти, веющие покоем, инструкторские глаза- все нормально, ты справишься… “Третий пошел”-мимолетная оторопь от близкого вида, раскинувшейся перед тобой, словно женщина, земли, легкий, но настойчивый толчок в спину и падение в бездну. Восторг от ощущения свободного падения и вида земли в легкой дымке, в доли секунд сменяется ужасом, граничащим с паникой: меня начинает крутить, причем не как, допустим на качелях, а страшно, быстро и во все стороны сразу. Земля, небо, самолет, небо, земля, далекий самолет…. “Проклятье, сколько прошло времени- полминуты, минута?!…..Земля слишком быстро нарастает… Где это треклятый стабилизирующий парашют…. эх была не была….” – все мысли укладываются в полсекунды, а затем, вложив всю мощь в правую руку, дергаю что есть сил в сторону. “…Мать моя, почему же продолжает крутить…неужто парашют не раскрылся…чтоже делать…” И тут резкий рывок, но не жесткий, а наоборот, какой-то, как материнская рука, по сильному мягкий. Земля тут же оказывается под ногами, небо над головой, а недалеко в синиве два купола. И тут, какой-то огромной волной, меня окатывает абсолютное спокойствие, становится понятно отчего эти люди настолько хладнокровны- когда ТАКОЕ становится работой, горячиться уже не получается. Вспоминаю о том, что надо проверить купол, и подняв голову, вижу белый свод, закрывающий все небо, с голубым кругом посредине. Вроде все нормально. Летим дальше. “Санек!!!!!!!!”- голос брата исходит от ближайшего парашюта, разносясь на сотни метров вокруг (как нам сказали девчонки, они слышали нас, начиная с наших истошных воплей в воздухе). Делимся впечатлениями о природе и нашей бесстрашности. Понимаю, что брата несет на меня. Пытаюсь отвернуть в сторону, но вижу, что меня от этого, почему-то, начинает еще больше сносить в его сторону. Легкое замешательство проходит, когда он проплывает чуть в стороне, причем гораздо выше меня. Земля быстро нарастает, т.ч. я уже могу различить муравьев, ползущих по тропке, в пожухлой траве. Выставляю ноги для приземления, но земли все нет и нет. До меня начинает доходить, что муравей есть ни что иное, как обычный человек, бредущий по дороге в нескольких стамметрах под нами. Озираюсь, чтобы надолго запомнить этот пейзаж. Даааа, а я еще хотел взять с собой фотоаппарат- вот прикольно то я получил бы им по лбу в процессе свободного падения. Земля действительно словно игрушечная, но масштаб неумолимо увеличивается. Вот наконец и долгожданная поверхность планеты :)). Если только можно было бы продлить подольше этот сказочный полет. Но сейчас не до романтики: надо выровняться по ветру,- разворачиваюсь вроде бы в нужную сторону. Трава несется навстречу мне с кошмарной скоростью. По-моему, слишком быстро, хотя нас предупреждали о том, что это исключительно визуальный эффект. Складываю ноги в предвкушении приземления, и чуть согнув в коленях выставляю вперед, чтобы спружинить при столкновении. Нет, все таки, слишком быстро. Ну да ладно, хоть парашют нормально раскрылся, теперь хоть кости смогут собрать. Очень мощный удар, дикая боль в колене, выворачивающая ногу; какое там перекувыркнуться вперед, падаю как куль с мукой (если не сказать что похуже). Ветер хоть и не сильный, но по земле начинает тащить довольно быстро и уверенно. Переворачиваюсь на живот, тяну стропы. Погасив купол, вскакиваю и начинаю ковылать вокруг парашюта. Тут подбегают девчонки, начинают обнимать, целовать, как будто мы вернулись с того света. Собираю парашют с специальный мешок, и не спеша хромаю к машине. Тяжелый он, собака, когда не за плечами, а в руках совсем по другому ощущаешь его вес. Сдав всю аммуницию, причем, не смотря на запугивание, никто не проверял наличие колец; мы топаем к машине , чтобы, выпив и закусив, ехать домой. Вот еще одна веха в жизни позади. После такого, в принципе опасного дела, начинаешь по другому смотреть на вещи, и сильнее любить жить. Веселые и довольные мы возвращались домой, и потом еще с месяц, я практически каждый день вспоминал наростающую землю.
……… А через месяц мы узнали, что, буквально неделю спустя, там же, насмерть, разбилась девчонка. Просто не раскрылся парашют….